«Как называется фильм? — спрашивал мужичонка с гламурно-тягучими манерами у своей спутницы в пустом зале. — Заяц над бездной? Краси-и-иво». Кому-то показалось красиво, кто-то подумал — сю-у-ур, а кто-то увидел ролик, второй ответственный шаг после названия, и решил — Кустурица, но ненастоящий.
Но режиссёр Кеосаян обманул всех. Он снял странное кино, где разъяснил и про зайца, и про цыган, и про Брежнева, и от Кустурицы оправдался, и даже, признаться, тот самый сюр без внимания не оставил — понятно всё разъяснил, но как-то так, будто и сам не очень поверил. Кино оказалось не вполне даже комедией, а скорее ностальгической элегией о свободе, о любви и о солнечной Молдавии, деревенскими красотами которой с настоящей сыновней нежностью наполнили фильм режиссёр и продюсер с совсем не молдавскими фамилиями.
В основу сюжета легла фантазия-анекдот на тему кратковременного визита в Молдавию в 1971 году тогдашнего генсека Брежнева. «Наш дорогой Леонид Ильич» бежал от шумного застолья, стал сватом на цыганской свадьбе и сам на миг, до следующего рабочего визита, воссоединился со своей возлюбленной, от которой был отделён железным занавесом и душевной робостью. Эпоха воссоздана местами с душераздирающей аутентичностью, вплоть до обязательных белых маек, на советский манер просвечивающих сквозь парадные рубашки строго у всех присутствующих. Однако вопрос, чем именно выбранная историческая фигура вдохновила авторов на создание тоскующего об истинной свободе персонажа — так и остался одной из главных загадок фильма.
Загадок, впрочем, в этой истории немало, будто мозаику сложили наспех, так и не успев удостовериться, что некоторые элементы легли в точности на своё место. Идиллическое начало с изумрудной зеленью мелкохолмистых бархатистых пасторалей, точь-в-точь как в хоббитском Шире, где в таратайке вместо Гэндальфа с Фродо едут цыганский барон и его дочка, приводит нас к обрыву с видом на Днестр, у которого повозка останавливается и барон с дочерью, обнявшись, рыдают. В этом месте зритель впервые сбит с толку, он не вполне ещё понял, что случилось. А случилось страшное — в начале комедии у барона умерла жена.
Этот подвох освобождает зрителя от жанровых стереотипов, навязанных рекламной кампанией, но не избавляет от дальнейших загадок. К чему была та безвременно почившая жена, так и осталось неясным. А впрочем, видели ли вы когда-нибудь живую жену цыганского барона? Барону полагается иметь взрослую дочь на выданье, но вот жену его никто не видел, это закон уже другого жанра.
Кроме темпераментной наследницы, на плечах у барона забота о целом цыганском народе «по всей Бессарабии и до самого Измаила». Вверенный барону народ расцвечивает фильму шумным национальным колоритом, проповедует свободу духа и великодушие. Но Кустурица здесь совершенно ни при чем. Его патентованный дурдом остался при нём, при «Зайце» же была попытка создать свой собственный дурдом, связанный отнюдь не с цыганами, а с родным советским человеком, загадочной русской душой. На этом и построена комедийная часть фильма — комедия здесь, судя по всему, предполагалась сродни той, что когда-то ярко обозначилась в «Особенностях национальной охоты». Национальный русский философский юмор, без улыбки на устах и с вселенской тоской во взгляде. Но не все трещины мира прошли через сердце персонажей режиссёра Кеосаяна, бездна души их не вполне обнажилась, и юмор несколько увял.
К странностям жанра относится ещё один крайне живописный эпизод фильма. Проход Леонида Ильича от праздничного стола вглубь парка к воздушному шару — это воистину шутка кого-то из авторов фильма над всеми остальными соавторами, почему-то оставшаяся безнаказанной. Парк, по которому идёт Ильич, подёрнут лёгким сумеречным туманом, за кадром слышится сюрреалистический вокал из плача и стонов сомнительного содержания, а по пути нашему герою встречаются престранные персонажи — это участники культурной программы, приуроченной к приезду высокого гостя, разошедшиеся по команде «вольно» и занятые своими делами, от кормления младенцев до свежевания рыбы, нарочитый символизм которых пугает доверчивого зрителя. Страшно даже представить, что за авторское послание не донёс до нас этот линчевский туман и этот босховский сад наслаждений.
Но с нами, равно как и с летящим в пропасть, смеющимся свободе зайцем, навсегда останутся молдавские поля и речушки, сельские подворья и крик петухов на рассвете, криковские подвалы, улица шардоне и улица алиготе, цыганское айнэнэ и как всегда незабвенные музыкальные композиции Алексея Рыбникова.
Какому умнику пришло в голову позиционировать «Ходят слухи» как романтическую комедию — вот загадка загадок. Комедия, в которой Штирлиц всю дорогу идёт по коридору, а смех в зале раздаётся примерно в два раза реже, чем с экрана, где все богатые всю дорогу плачут — вот новое слово в романтических комедиях. Нет, шутки в фильме есть, и не сказать что мало, но в ином линчевском экзерсисе, бывает, смеются и шутят куда чаще, а комедиями их что-то никто не называет.
Отзывы: [3]
В интерпретации Хальстрёма «Казанова» получился эдаким «Поросёнком Бэйбом в городе» — безобиднейшее, милое детское кино, заслуживающее мягчайшего из рейтингов — G. Предлагаемый нашему вниманию фильм не имеет отношения к исторической реальности, это всего лишь вольная фантазия на тему, история, которую можно было органично расположить в ряду других похождений известного персонажа. Имя Казановы в названии фильма упомянуто всуе, как нарицательное обозначение любого выдающегося дамского угодника.
Отзывы: [2]
Неизвестно, что там собирался снять Стивен Спилберг, намеревавшийся сам занять режиссёрское кресло и отдавший его Робу Маршаллу лишь из-за отсутствия времени, но оскроносный после «Чикаго» Роб Маршалл, вооружившись своим хореографическим прошлым, снял красивую и нежную, вполне западную костюмированную мелодраму, используя японский национальный колорит более как выразительное средство, чем как историческую реальность. Перед вами, безусловно, очередной пример Японии экспортного образца.
Отзывы: [25]
Нет, динамика, операторские красоты, дизайн — как прежде на высоте, Кейт Бекинсейл смотрится прекрасно, ногами дерётся бодро, стреляет от бедра — любо-дорого. Но неужто нельзя снять вот всё то же самое без бесконечных объяснялок и без пятикратного захода на посадку? Скромность эротической составляющей фильма заткнёт за пояс «Титаник», а мотивировка действия — анекдоты про Чапаева. Уникальное, редчайшее явление — абсолютно подростковое кино рейтинга R.
Отзывы: [11]
Задача — выстроить мир детской преступности, со своими, совсем не детскими, но и отличающимися от взрослых преступников законами, показать этот узкий мирок, и отдельных людей внутри него. Ещё сложнее — этот мир преподнести зрителю так, чтобы не пережать, не устроить чернуху сверх меры, жестокость сверх необходимого. И во многом эта неординарная задача была авторами фильма выполнена. Проблема тут оказалась в нюансах, в режущих глаз невынужденных ошибках создателей.
Отзывы: [70]
Да, на планете воюют часто, и совершенно не нуждаясь в поводе. Есть на планете такие места, где человеческая жизнь не стоит ничего, а автомат стоит дешевле курицы. Да, с этим что-то надо делать. Нет, ничего с этим не поделаешь, потому что в этом слишком многие заинтересованы и слишком немногие, если не считать конкретных жертв, заинтересованы в обратном. Нам просто напомнили о. Довольно ли этой цели для целого фильма? Наверное, да. Довольно ли этого, чтобы заставить кого-то задуматься?
Отзывы: [2]
Февральская программа начинается с относительного затишья в виде скромных трёх релизов в неделю, переходя к концу месяца, в преддверии пары длинных праздничных уикендов, в ударный режим из пяти и более новинок проката на один премьерный четверг, и далее в таком насыщенном ритме прокат будет продолжаться до самого конца марта. В феврале мы увидим сразу несколько оскаровских номинантов, которые до сих пор ещё не успели побывать в российском прокате.
Три вещи, которые всегда отличали фантазёра и сказочника Тима Бёртона — невозможная безупречность его художественных концептов, маниакальная страсть к потустороннему и умение смешивать откровенный трэш с невыносимым гламуром, выделяя из этой смеси некое особенное, извращённое совершенство — нашли своё достойное пристанище и где-то достигли своей кульминации в новой бёртоновской сказке для взрослых, музыкальной кукольной некромелодраме.
Отзывы: [11]
В этом фильме действительно нет нарочитых поз арт-порнографии, авторы не ставили перед собой цели кого-то эпатировать, их основная сюжетная вязь идёт тонкими мазками по грубой холстине средневекового театрального грима, они рассказывают историю. В ней довольно всякого — и распутства, и загула, и содомии, и обычных житейских грехов. Но всё это там, далеко, фоном, легендой, сказкой. Настоящая сказка, настоящая легенда тут царит в Джонни Деппе, пытающемся отыскать смысл в бессмысленности жизни.
Отзывы: [3]
