Хорошо экранизировать Агату Кристи — как приготовить вкусный кофе: пытаются все, а получается — далеко не у каждого. Кеннет Брана попробовал. Его вдохновляли сразу несколько вещей. Во-первых, благодаря преданности профессии и Шекспиру, Брана обладает кредитом доверия у англичан, то есть ему позволено по-своему интерпретировать романы Агаты Кристи, которые по праву считаются гордостью и национальным достоянием Великобритании. Во-вторых, Бране-режиссёру доверяют в Голливуде, потому что его «Золушка» в своё время собрала хорошую кассу. В-третьих, он уже снял «Убийство в Восточном экспрессе», и, несмотря на всю лубочность его версии, конец света не наступил, а самому Бране приглянулся образ Эркюля Пуаро.
«Смерть на Ниле» производит впечатление произведения более целостного и самодостаточного, чем «Убийство в Восточном экспрессе». И хотя оператор Харис Замбарлукос, как и в предыдущей экранизации, продолжает упорно превращать каждый кадр в красивую открытку, в «Смерти» это кажется более уместным. Но лишь постольку, поскольку само место действия располагает к тому, чтобы находить в пирамидах счастье перспективы и геометрии для любого зрителя и путешественника. И всё-таки остаётся ощущение, что выстроенность кадра не создаёт атмосферу сцены; насыщенность цвета и отдельные элементы египетского пейзажа не радуют глаз; а обработанные на компьютере пирамиды выглядят так, будто их только сегодня утром сдали в эксплуатацию. У Браны Египет красочно обрамляет историю, но так и не становится её важной частью и кажется, что все эти цветастые открытки вполне могут существовать вне контекста одного из самых увлекательных расследований Эркюля Пуаро. А детективные сюжеты могут стерпеть многое, но необязательность деталей — никогда.
Брана по-настоящему увлечён своим персонажем. Очевидно, именно из-за искренней привязанности к своему герою Брана старается сделать его характер глубоким и многогранным. При этом Пуаро в его исполнении постепенно превращается не в персонажа, созданного Агатой Кристи, а просто в его однофомильца. У Агаты мсье Эркюль — человек эксцентричный, самовлюблённый, ироничный, уверенный в себе, несколько взбалмошный, часто абсолютно невыносимый в личном общении и при этом — абсолютно обаятельный. У Браны Пуаро — тонко чувствующий, понимающий (хоть к ране прикладывай), чувствительный, глубоко переживающий трагедии и утраты, определённо харизматичный, но это совсем другой человек. Сценарист Майкл Грин оставил ему способность изящно иронизировать и даже отдельные причуды, например, Пуаро хочет, чтобы на тарелке было только парное число пирожных. Но всё же в этом элегантном, мужественном человеке с грустными, красивыми глазами и незабываемой историей любви в прошлом вряд ли бы узнала Эркюля Пуаро даже сама леди Агата.
Авторы также изо всех сил стараются сделать историю Агаты Кристи максимально приемлемой в современном киномире, где должны царить толерантность и расовое разнообразие. Для этого в повествование введены новые персонажи второго плана и несколько второстепенных сюжетных линий, между героями чуть-чуть по-новому распределены их роли в самой детективной истории, хотя, безусловно, это сделано с должным уважением к фабуле, придуманной Кристи.
Но при этом кинематографисты упустили одну важную деталь. У каждого персонажа в романах Агаты Кристи, конечно, есть своя функция и, на первый взгляд, характеры её героев могут показаться схематичными. Но это обманчивое впечатление. На самом деле, характеры в романах леди Агаты лаконичны, а не схематичны — они крайне точны, и нескольких колоритных, выразительных черт писательнице всегда достаточно для того, чтобы показать читателю, что меняются времена, но не люди, и во все века у их преступлений одни и те же мотивы: любовь и деньги.
В характерах, созданных Кристи, как и в её детективных сюжетах ощущается дух времени: вот беззаботность, которая навсегда исчезнет из жизни Европы с началом Второй мировой войны; вот новые политические идеи, постепенно захватывающие Старый свет; вот гордость, традиции и предубеждения британского общества. За лихо закрученными детективными сюжетами Агаты Кристи всегда открывался лёгкий, ироничный и точный портрет эпохи. У Кеннета Браны осталась только криминальная фабула. Вместо кофе он приготовил какао — тоже вкусный напиток, но другой. Такой получился круиз по Нилу: с обворожительной Галь Гадот, загадочным убийством, томными джазовыми ритмами, охлаждённым шампанским и чувственными танцами. И только одна каюта осталась пустой — та, в которой должна была путешествовать Агата Кристи.
