Лекарство от здоровья:

Лекарство от здоровья: Одинокий реджи

Когда Гор Вербински приносил миллиарды «Диснею» и делал из просто популярного актёра Джонни Деппа суперзвезду, никто не мог предположить, что он стремительно и как будто бесповоротно превратится в большого неудачника. После «Пиратов» Вербински затормозил с позже отменённой экранизацией игры «Биошок», про что до сих пор не любит вспоминать, следом пытался делать собственную видеоигру, но вынужден был закрыть студию, а потом случился «Одинокий рейнджер», на котором «Дисней» потерял сотни миллионов и как следствие продемонстрировал, что может закрывать карьеры кого угодно. Успех «Ранго» на этом фоне выглядит аномально. Тем более, на нём и стало понятно, что Вербински никогда не был наёмником, а самые странные и спорные вещи во вторых и третьих «Пиратах» получились неслучайно.

Оказалось, что автор — человек очень мрачного юмора, поклонник не самого приятного сюрреализма и сторонник жёсткого контроля во всём. Видимо, как раз поэтому за десять лет он сделал только три фильма и два из них потерпели фиаско как в деньгах, так и в рейтингах.

Современный Вербински — это Дэвид Финчер нулевых. Его «Лекарство» — стопроцентный палп. Шизоидная и немного мистическая история про лечебницу похожа на все другие истории про лечебницы, как похожи друг на друга все сюжеты про серийных маньяков. Молодой менеджер приезжает забрать начальника с оздоровительного курорта, но сам становится пациентом в добровольно-принудительном порядке. Правильная разгадка читается раньше, чем хотелось бы, но, во-первых, она остаётся в рамках жанра, что в каком-то смысле плюс, а во-вторых, в некий момент спасение главного героя становится сильно важнее финального твиста.

Из Дехаана получился хмурый, решительный детектив поневоле, ещё один Рэндл Макмёрфи, едва ли не выступающий с репликами «Это не меня с вами заперли, а вас — со мной». Из двух с половиной часов — два он проводит на костылях, но умудряется бегать от санитаров, драться с малолетними панками и в целом не сдаваться. Чем дольше он не сходит с ума, несмотря ни на что, и чем чаще его возвращают обратно в больницу, тем больше за него болеешь — и только за него. В конце неважно, кто сгорит, кого сожрут — лишь бы парень остался в здравом уме и выбрался оттуда.

Причём некоторые испытания на его долю — всего лишь маниакальные шутки Вербински, и он явно снимал их с тем же выражением лица, что у Дехаана в самой последней сцене. Режиссёра искренне манят все эти ванны с угрями, ненормальные улыбки, танцы на фоне пожара, уроды с лопатами в голове и прочие не страшные, но жуткие вещи. Иногда они вставляются просто так. А в кульминации происходит страннейший и потому извращённо-смешной фарс — тоже наверняка таким и задуманный. Такой же фарс был и в «Ранго», и в «На краю света».

Но что не менее ценно — это редчайшая чистота кадра и твёрдость монтажа. Почти никакого стедикама, только очень-очень медленные наезды, всюду виньетка и центрирование, иногда переходящее в кубриковскую зловещую симметрию. Любая деталь выверена сто раз. Сплошной, часто поразительный перфекционизм — и это тоже исключительная заслуга Вербински, без которого оператор Базелли ничего такого никогда не выдавал. А также веская причина смотреть на большом экране.

В этом длинном, медленном, похожем на мини-сериал фильме только один промах — что он вышел сейчас. Он до самого финала держится жанра. Не переосмысливает его, не деконструирует, не притворяется им, на деле являясь чем-то другим. Ложка остаётся ложкой, а такое во времена постмодерна могут не понять. Даже если это лучшая ложка из возможных. Отсюда и грустная ирония: Вербински похож на собственного героя, которого лечат от того, чего нет, и выдержит ли он, понимает ли он это — тут интрига.