Папа:

Папа: Подмостки большого кино

«Папа», Россия, 2004
По мотивам пьесы Александра Галича «Матросская тишина»
Режиссёр: Владимир Машков
Сценарий: Илья Рубинштейн, Владимир Машков
Музыкальный руководитель проекта: Владимир Спиваков
Композитор: Дмитрий Атовмян
Оператор: Олег Добронравов
В главных ролях: Владимир Машков (Абрам Шварц), Егор Бероев (Давид Шварц), Андрей Розендент (Давид в детстве), Ольга Красько (Таня), Лида Пахомова (Таня в детстве), Ольга Мирошникова (Хана), Ксения Беспалова (Хана в детстве), Сергей Дрейден (Мейер Вольф)

Самые сложные фильмы для кинокритика — это те, которые по-настоящему о высоком. В которых нет расписных красот и пустых слёз, в которых главный герой не хочет спасать мир, а мчащийся поезд является не символом торжества человеческого разума над неживой природой, а всёго лишь отражением неотвратимости судьбы, которая надвигается на человека и норовит унести его с собой туда, где совсем ничего нет.

Как можно не восхищаться фильмом, который проповедует любовь к родителям, который рассказывает о борьбе настоящей преданности и настоящего предательства, о войне и мире, о столицах и местечках, о врагах народа и тихом периферийном украинском еврействе, о котором уже никто не вспоминает с самых времён войны.

Босоногое детство тридцатых годов, скрипка как ключ к покорению Москвы, «чуждое происхождение» как шлагбаум на этом пути, красные полотнища и белые дворцы, чёрные воронки с надписью «хлеб», холокост и победа над фашизмом, бегство от любви и бегство за любовью, санитарный поезд и трамвайчик «Аннушка». Это всё — фильм Владимира Машкова «Папа», его нельзя не любить, потому что иначе это было бы предательством по отношению ко всему светлому и забвением всему тёмному, о чём писал Галич, о чём четыреста раз говорил с театральной сцены сам Машков, и о чём он теперь снял фильм.

Недаром «Папа» завоевал призы зрительских симпатий на ММКФ и «Окне в Европу» в Выборге.

Это оценка игре юного скрипача, стипендиата фонда Спивакова Андрея Розендента. Это оценка самому Машкову, чей Абрам Шварц вышел таким эмоциональным, экспрессивным и близким множеству совершенно разных людей. Это результат впечатления от ролей Ханы и Мейера Вольфа. Это вообще дань жизненности истории, придуманной Галичем. Той истории, которой во многом жили наши родители.

Тематика фильма дала его создателям огромную фору, но она же, увы, сделала невозможной малейшую ошибку. Любая фальшь, неопытность или сырость неуместна, когда говорят о святом. Такие фильмы могут стать мировыми шедеврами, взойти на пантеон. Или не взойти, оставшись любимыми зрителем, но не понятыми в среде самой не прощающей — среде профессионалов кино. Увы, зрительский успех не помог Машкову-режиссёру быть понятым и принятым в той мере, в какой принят и признан у кинообщественности Машков-актёр.

Почему так? Почему, когда покидаешь зал с ощущением тоски и восторга на душе, всё-таки не можешь отрешиться от ощущения незавершённости, незаполненности? Проблема фильма «Папа» оказалась в первоисточнике, точнее в том, как отразился он в мыслях авторов картины. Машков рассказывает в своих интервью, что они старались выстроить сценарий фильма с нуля, беря текст Галича лишь за первооснову, додумывая и привнося личные биографические воспоминания, высказывая языком кино то, что до этого звучало лишь со сцены, заполняя кадр крупными планами, придавая пьесе жизнь и энергетику, возможную только в кино.

Так и нужно было поступить. Сумей Машков справиться с этой задачей — ему можно было бы ставить памятник. Да, роль папы ему удалась бесспорно, долгие крупные планы на всклоченной бороде и блестящих безумным светом горечи и доброты глазах стоят дорогого. Но увы, в финале фильм остался пьесой. Спектаклем, в котором могут проноситься настоящие поезда, где зрителю дано заглянуть каждому персонажу в лицо, где цветут каштаны и подсолнухи, где аплодирует юному дарованию зал Московской Консерватории. Талантливым спектаклем, но не кино.

Почему так? Прежде всего это видно по второстепенным героям, которых в фильме очень много, каждый со своей жизнью, со своим счастьем и своим горем, но увы, главными героями им не стать, а для персонажей второго плана каждого из них слишком много в кадре — не связанные друг с другом ничем, кроме времени и места действия, они не сливаются в многомерную полифонию, они становятся хором талантливых солистов, не умеющих играть вместе, пытающихся поймать сигнал дирижёра, но получающих от него лишь одобрительный кивки — отлично играешь, отлично.

Правда, к игре актёров и в особенности музыке нет ни малейших претензий. Возражения возникают оператору, сценаристу и монтажёру. И режиссёру, который ими должен всецело руководить. Сложный букет из сюжетных линий, стилистик, диалогов и монологов никак не желает укладываться в единое целое, оставляя впечатление партий маленьких лебедей, исполненных примадоннами. По очереди. С перерывами на прибытие поезда.

Куски фильма, отстранённые друг от друга лязгом рычагов, отбивающих ритм, и пронзительной дробью на стыке рельс. То, что должно было стать символом потери, ухода из невозвратимого прошлого в неизбывное будущее, на деле стало рекламными паузами, отделяющими порции кинопродукта, классическим способом заполнить кадр там, где придумать достойный переход просто не получилось.

Поезд, а точнее паровоз, это вообще один из самых киногеничных объектов — колёса как бобины, разматывающие плёнку полотна, фонарь кинопроектора, вся эта механика движения — того, чем важнейшее из искусств отличается от других. Увы, большего штампа придумать сложно. Тут уж сколько ни старайся, даже помещая камеру между могучих рычагов, а главного героя — на рельсы перед колёсами, всё равно выйдет повторение пройденного. И всё равно получится пьеса, а не киносценарий. Спектакль, а не кино. И эмоциональный всплеск, который уместен в пьесе, если крупно, на камеру, превращается в надрыв, в перехлёст. А мхатовские паузы оказываются слишком длинными.

Жаль. Потому что посвящение, звучащее в конце фильма, обязывает к большему пиетету, к осторожности, тщанию. Остаётся пожелать Машкову-режиссёру ещё снять своё кино, которое будет настоящим шедевром, а Машкову-актёру держать ту высочайшую планку, которую он сам для себя поднял в «Папе».

До встречи в кино.

«Жизнь это чудо»: Балканская модель для сборки Ирина КОЗЕЛ Кустурица как режиссёр очень музыкального склада всегда снимает кино так, будто дирижирует большим оркестром. Только вместо музыкантов и инструментов у него простые люди и их непредсказуемый жизненный мир. Весь этот сложнейший и с виду очень хаотический ансамбль под управлением умелой дирижерской палочки выдаёт зажигательные аккорды и звучит неожиданно слаженно для такого разномастного и эмоционального состава Отзывы: [6]

Водитель для Веры: Следите за дорогой Ирина КОЗЕЛ Режиссёра «Водителя для Веры», похоже, давно пора признать главным специалистом по обаятельным образам на нашем экране. Стоит вспомнить только глаза мальчика из «Вора», предыдущего фильма Чухрая. Игорь Петренко (Виктор) в последней картине тоже выступает таким нарочитым обаяшкой, каким в кадре можно только ходить туда-сюда, поворачиваться разными боками, смотреть красивыми глазами и больше ничего не делать — симпатии зрителя и так будут завоеваны Отзывы: [20]

Дурное воспитание: Протестные католики. Кино цвета маренго Елена ПРАВДА «Дурное воспитание» — это сюжетный вызов, облечённый в спокойную форму, тема, которую сложно простить, будь ты хоть стократ всемирно известный мастер. Альмодовар который раз преподнёс нам урок вкуса, не пользуясь подпоркой в виде надписи «основано на реальных событиях», он сыграл свою игру, а выводы делать уже зрителю. Нужно только дать ему повод задуматься. О своём собственно дурном воспитании Отзывы: [5]

«Хеллбой»: Прохожий парень краснокожий Елена ПРАВДА Этот жанр — единственный в своём роде, потому что шутят тут исключительно с умным выражением лица и обязательно спасают мир от Нашествия Хаоса. Ни больше, ни меньше. Такова задача. Супергерой с красной мордой и подпиленными рогами должен с усмешкой разбираться с осьминогоподобными богами, одной левой разрывать пасть немецко-фашистской гидре, а в перерыве изучать тонкости прикуривания сигар от спички. Вопросы «зачем» да «почему» тут бесполезны, их нет в сценарии Отзывы: [7]

Превосходство Борна: Бегом от инфаркта Елена ПРАВДА Берётся измордованный до потери памяти суперкиллер, не помнящий даже своего настоящего имени, сочиняется история его побега из лап системы спецслужб, а после начинается непрерывная лютая погоня, где все гоняются друг за другом с целью «произвести зачистку», а главный герой бегает ещё и от собственных кровожадных воспоминаний. Или за ними. Ему не может не удаться эта роль. Потому что согласно схеме дилогии он не актёр, он манекен. За него играет камера Отзывы: [5]

Вокруг света за 80 дней: Вокруг смеха за пару часов Роман КОРНЕЕВ Если Джеки Чан в роли Паспарту кое-как прижился, Фогг в роли мечтателя о винтокрылой машине тоже в принципе гармоничен, Фикс в роли рыжего идиота и мальчика для битья с натяжкой воспринимаем как таковой, то вот остальные персонажи, все эти китайские воительницы, индийские принцы (sic!) с бицепсами Арни, нефритовые деревеньки, английские академики наук… мда. Даже кукольная Королева куда ближе нашему станиславскому сердцу, чем весь этот высосанный из пальца балаган Отзывы: [4]

Премьеры сентября: Супермены, Буш и немного нормальных людей Елена ПРАВДА С окончанием летних отпусков прокатчик дружной толпой вываливает все свои богатства, заполняя строчки киноафиш продуктом всех стилей и направленностей, от незамутнённого боевичка или комедийки до грандиозных художественных и философских полотен. Нашлось место и отечественному кино, и малобюджетному ужастику, и фантастическому блокбастеру, и милой семейной сказке. Смотрите на экранах!

«Гарфильд»: Усы, лапы и хвост — его документы Роман КОРНЕЕВ Гарфильд не был бы Гарфильдом без могучего характера, вулканическая активность которого сотрясает все сюжетные штампы и знакомые ходы. Правда, какая там детская комедия о животных или семейная лав-стори, когда в кадре живая шерстяная торпеда. Гарфильд исполняет всю свою кошачью обязательную программу — прыжки с явным недолётом, захват максимально возможного внимания и места в доме, а пожирание всего, что можно пожрать Отзывы: [13]

«Шрек 2»: Зеленомордый герой снова с нами! Роман КОРНЕЕВ Мультфильм и правда вышел лучше своей первой части. Не потому, что шутки смешнее или персонажи симпатичнее. А именно потому, что получился он поистине фильмом для всех. Для тех, кто жаждал увидеть Шрека в точности прежним, с тем же грубоватым юморком и милой улыбкой. И для тех, кто хотел нового - и сказка, и блокбастер, и фантазия, и постмодернистский трэшак, комедия и своеобразный фэнтэзи-детектив. Массу всего нового можно будет узнать о старых-добрых героях. Наконец-то! Отзывы: [19]