Вырыпаев считает, что современная публика не воспримет его работу. По-моему, совершенно зря. Глянцевая картиночность кадров, лубочная примитивность диалогов и красивые глаза главных героев — без сомнения завоюют сердца молодых. Отдельные картинки из фильма ещё до премьеры были растасканы девочками на юзерпики, фотографии и закладочки. К тому же, режиссёр моден и его спектакль «Кислород» моден и его театр «Практика» тоже не в упадке, а его постоянные зрители уж обязательно посмотрят дебют в кино своего кумира.
Отзывы: [6]
Велединский придумал замечательных персонажей, актёры вжились в них намертво. Они заразительно смеются, они молча плачут, они — живые. Диалоги Игоря и Никича — двух призраков — это диалоги захаровской заразительности. Каждая мельчайшая деталь на экране — живёт своей жизнью. Эпизоды — вершина кино-искусства. И одно лишь неподъёмное «но» над всем этим. И персонажи, и эпизоды, и иконописной почти мощи кадры — никак не собираются во что-то единое целое.
Отзывы: [10]
Фильма-катастрофы у Стоуна совсем немного — вот летят сверху офисные документы, вот полицейские волокут на тележке дыхательные аппараты, а вот стены и пол начинают ходить ходуном, доли секунды, и двухмерный мир небоскрёба становится многомерным миром его руин. А в нём — горстка живых, беспомощных, неспособных даже пошевелиться, задыхающихся от бетонной пыли, готовых вскоре умереть, но продолжающих почему-то жить. А снаружи родные уже ждут вестей, остаётся ли шанс. В этом ожидании — весь фильм.
Отзывы: [2]
Cоздать запах на экране, внушить его зрителю должен был в первую очередь суметь Тыквер. Не будет этого — фильму уже ничего не поможет. Будет — значит, все споры отходят на второй план. Тыквер начинает своё повествование с ударной порции… вони. В точности, как в романе. Самое вонючее время — восемнадцатый век. Самое вонючее место — Франция, Париж, рыбный рынок. Там родился человек без собственного запаха, Жан-Батист Гренуй, злой гений с идеальным обонянием.
Отзывы: [46]
