Девушка, которая застряла в паутине

Рецензия: Ми ту

То, что Феде Альварес — это крепкий хоррормейкер, но никак не Нильс Арден Оплев (который, впрочем, что-то в Голливуде не прижился), и конечно не Финчер (который вообще что-то запропал), так что вообще непонятно, почему не позвали хотя бы Оплева, но при прочих равных чем не выбор, серия «Миллениум» — это же в общем-то про жанр, а жанром Альварес владеет. И даже очередная смена исполнительницы главной роли не так принципиальна — нужен образ суровой мстительницы за женский род, и чтобы мордобой в её исполнении не смотрелся грубым подлогом. В этом смысле Клэр Фой ничем не хуже Нуми Рапас или Руни Мары, хотя у последней сестра имеется единородная, и приведение в красном она смогла бы сыграть не хуже. Но тем не менее, всё это само по себе не плохо.

Как неплоха сама по себе и камера Педро Куке, она вполне аутентично следует канонам скандинавских криминальных саг последних лет, чтобы такая вечная полузима, чтобы обилие ключевых женских персонажей со смещённой моралью, чтобы некоторая общая отмороженная непредсказуемость поворотов и внезапные политические мотивы посреди бытовухи. Ну, и просто эстетика этих безжизненных лесов и заброшенных индустриальных помещений в глуши. Этой картинке сразу хочется верить, да, тут может твориться любая чернуха, педофилы, отравители и прочие «пауки», несмотря на весь скандинавский социализм и политкорректность. Потому что у этих просторов есть своя дымная аура, которую не получается воспроизвести в штате Вашингтон, несмотря на все попытки вроде американских римейков «Убийства» или «Моста». Природа всё-таки берёт своё.

А вот что совсем плохо и совсем не выходит, это американским продюсерам снимать «под скандинавов». Сколько ни добавляй в титры фамилий вроде Гуднасон, получается именно что очередная борниада, только вместо Борна Лисбет Саландер, и даже своя Пэм Лэнди наличествует, как и местный «братишка из Лэнгли». Но это же совсем другое. Потому что Стиг Ларсон — он про другое, с другой интонацией, с другим переподвыподвертом. Что прочувствовал в своё время Финчер, но не чувствует Альварес.

Он именно что старательно изображает скандинавскость, в упор не понимая сути. У него все герои — безэмоциональные социопаты или истеричные мямли, без вариантов и переходных стадий. И будто не два мужика в кадре носят маски (два!), а буквально все, настолько неподвижны лица каждого. А между тем скандинавская сага — она не про холод морга, а про пламя подо льдом, которое однажды прорывается наружу.

Тут же прорывается лишь очередная визуальная красота низачем. То пылесос для латекса, то очередное падение в пропасть — всегда очень пассивно, спиной, все всегда убегают, догонятелями выступают сплошь анонимусы с незапоминающимися лицами и внезапно русские, тогда как единственный живой персонаж в итоге оказался не папой и не лидером группы «Рамштайн», а просто анонимусом со шприцами, чьё прозвище вызвало традиционный смех в русском зале (тут см. «баба яга») но в общем столь прозаическое предназначение в финале не оправдывало. И даже сама Камилла осталась до самого упора настолько вставной фигурой, что без неё вообще бы ничего не изменилось, как не нужен сюжету и такой же мороженый Блумквист, который не играет в этом фильме очередного короля френдзоны хотя бы потому, что это почётное место получает его подружка в халате. Ну, да, мы спасли мир, но сделали это без огонька, ведь самой энергичной сценой в фильме является мат в исполнении пацана.