Шпион

Книга «Шпионский роман» Б. Акунина, а позже и кинофильм по ней, сокративший название до просто «Шпиона», выросли из одного исторического вопроса: как так получилось, что при всей той масштабной подготовке, которую проводили германские войска накануне войны и даже при наличии агентурной информации, СССР оказался абсолютно не готов к нападению фашистской Германии? Существует множество мнений и точек зрения на сай счет, столько же ходит и мифов. «Шпион» же создает свой.

Идея снять шпионский детектив в антураже идеализированной предвоенной Москвы сама по себе очень красивая и многообещающая. В чем-то она перекликается с той открыточной кинопродукцией, которую в промышленных масштабах поставляет на экспорт Голливуд. Только, если там мы в силу объективных причин не всегда способны отличить правду от вымысла, то тут, как бы это пошло ни звучало, все про нас и все знакомо. Все эти пионеры в красных галстуках, трамваи и вообще вся эта советская узнаваемая символика, которую венчает монументальный, так и не построенный в реальности, но существующий в пространстве полуфантастической Москвы 40-х, Дворец Советов, доводящий до абсурда весь дух сталинского времени и окончательно стирающий границы между исторической правдоподобностью и вымыслом. К сожалению, именно в такие моменты режут глаза и выбиваются из общей стилистики фильма детали явно неоправданные ни сюжетно, ни идеологически. Если уж не было в СССР секса, тем более дико он выглядит на первом свидании, то и незачем его впихивать в фильм пусть даже ради осовременивания сюжета. Тоже относится и к всевозможным гаджетам, аля агент 007, и разговорам по «скайпу» с Гитлером, которые особой сюжетной необходимостью не обладают, однако выглядят исключительно как дань моде и разрушают и без того тонкую ткань фильма.

Тем не менее, чтобы превратить хорошую задумку в качественный фильм, нужен еще и такой же сценарий. Трудно сказать, где и в какой момент произошел сбой, толи сказалось отсутствие опыта новичка постановщика, толи это извечная проблема нашего кинематографа в виде пренебрежения основной историей в пользу вставных номеров. Погоня за связным, танец Бондарчука, вхождение Дорина в роль украинского агента, допрос пленного (к слову до скрипа в зубах напоминающий аналогичную сцену, причем далеко не самую удачную, из к/ф «Обитаемый остров»), все эти сцены может и хороши по отдельности, но вот в единую историю, в которой каждый элемент существует не сам по себе, а работает ради общей идеи, они, увы, никак не складываются. То тут, то там всплывает чувство лишнего эпизода или просто что-то выбивается из общей динамики развития сюжета. Отсюда может и не очень убедительная основная шпионская линия, в которой интрига существует скорее постольку, поскольку фильму нужен хоть какой-то объединяющий стержень, однако необходимой самодостаточности у всей этой истории с поимкой таинственного шпиона нет. Герои скорее плывут по течению, чем прикладывают какие-либо реальные усилия для его обнаружения, все происходит скорее по воле случая. Тем удивительней финальный кульбит, который делает картина, упираясь в далеко не центральную романтическую линию, оставляя еще больший осадок и вопрос о чем все-таки картина: о начале войны, о поисках «засланных казачков» или о том, как все удачно сложилось и Дорин остался с Надей?

Обидно, что такой симпатичный проект, чьи плюсы очевидны: это и сильный первоисточник, и солидный бюджет, фактурные Козловский с Бондарчуком, оригинальная концепция, в конце концов, все это не получилось тем, чем могло было бы получитсья из-за извечной проблемы российского кино — невозможности внятно и интересно рассказать главную историю, а не развлекать зрителя отдельными вставными номерами.

голосуй