Картины Андерсона вообще с самого начала являли собой продуманные, проработанные механизмы, в которых имел своё место и назначение каждый пролёт и проезд камеры, каждый монтажный переход, каждая песня за кадром, каждый элемент реквизита, каждый костюм каждого статиста. Другое дело, что волшебство, если оно случалось, то случалось позже — вслед за тем, как в этот механизм вступали актёры и, также занимая отведённые им места, вдыхали в него жизнь. Именно этой жизни в «Гранд Будапеште» исчезающе мало.Отзывы: [2]