Старикам тут не место:

Ну, братцы, я вам скажу, совершенно нетривиальная история у Коэнов вышла! Вещь получилась сложной, многослойной, аллегоричной и даже новаторской, в конечном итоге поднимающей условную планку уровня кинопроизведения на новую высоту. С точки зрения кино Вещь сделана практически безукоризненно, местами почти виртуозно. Все главные, претенциозно окрашенные вопросы, возникают у зрителя именно к концепции и содержанию. Очередной раз после замечательных, не побоюсь этого модного словечка, продвинутых вестернов последних лет (вспоминаются «Три Могилы» Томми Ли Джонса, «Поезд на Юму» Мэнголда) мы убеждаемся, что жанр, который вроде бы давно похоронили, жив и в умелых руках Мастеров становится прекрасным инструментом для того, чтобы сотворить интересное и актуальное Кино. Жанровая принадлежность – это всего лишь условная оболочка, набор хорошо знакомых ингредиентов (но не без новаторских придумок и ходов, конечно же, делающих Вещь уникальной и замечательной), из которых художник готовит для зрителя пищу для размышлений. И для адекватной и полнокровной оценки тут главное – зрительский настрой, зрительская способность увидеть и услышать то, что не всегда очевидно и чётко очерчено. После просмотра в тебе поднимается вторая и третья волна вопросов, размышлений, побуждающая копать всё глубже, вдумываться и искать ответы, вспоминая яркие сцены и метафоричные диалоги (и, кстати, не только их: в фильме несколько замечательнейших, колоритных эпизодических персонажей, выбор и смысл которых по-линчевски загадочен). Для меня абсолютно не очевидно то, что это действительно лучший фильм прошлого года (кстати, если говорить о творчестве Коэнов-режиссёров мне больше по душе их комедии «Большой Лебовски» и «О, где же ты, Брат?»). Да и Бог с ними, различными премиями и номинациями. Главное, что остаётся после просмотра – это чувство чего-то бОльшего, объёмного, но замаскированного, неочевидного, недоступного и непонятного, неоценённого по крайней мере после первого просмотра. И это весьма ценно, потому что очень стимулирует и вдохновляет зрителя на поиски ответов, в ходе которых затрагивается гораздо более широкая и разнообразная проблематика, чем формально заявленная мувимэйкерами. Кстати, хотел бы заметить что эмоционально вещь практически полностью выхолощена, не оставляя практически ничего ни на душе, ни на сердце. Отсутствие музыки здесь придаёт правдоподобия происходящему, исключая неуместную для выбранной повествовательной концепции сентиментальность и мелодраматичность. Скорцезевские «Отступники» были сделаны в той же жёсткой, почти бескомпромиссной депрессивной манере, но там Зло получало возмездие, оставляя надежду зрителю, что всё наладится почти само собой, без участия обывателя. Коэны же, возможно, более честны и принципиальны: ничего не наладится, если не бороться. Страх, алчность, обыденность, усталость, незащищённость, безнаказанность – вот мрачные, фирменные краски, которыми Коэны написали свою картину. Действие происходит в 1980-м. Возможно для Коэнов это некая межа, граница между «старым добрым» прошлым и смутным, нерадостным настоящим, в котором старикам действительно не место. У каждого из нас эта межа своя.

Любите и цените Настоящее Кино!

голосуй